Рынок труда: деньги решают не все

Петербуржцев не удивить международными конгрессами и форумами, но тот, что намечен на будущую весну, привлечет внимание многих горожан, начиная с тех, кто собирается на пенсию, до юношей и девушек, которые еще только выбирают будущую профессию.

Хотя название у предстоящего мероприятия самое простое: Международный форум труда, вопросы там будут обсуждать сложные и волнующие. О некоторых из них рассказывает председатель комитета по труду и занятости Санкт-Петербурга доктор экономических наук Дмитрий ЧЕРНЕЙКО.

—Сложных вопросов, на которые нет однозначных ответов, на рынке труда очень много. Например, много говорят и пишут, что у нас в стране низкая трудовая мобильность, нужно срочно ее повышать. Это считается прописной истиной, не требующей доказательств. Но посмотрим, что самом деле.

Парадоксы трудовой миграции

Я был недавно в Благовещенске, там очень интересная картина: четверть экономически активного населения работает за пределами области – во Владивостоке, Хабаровске, в Якутии. При этом на местные объекты – космодром «Восточный», заводы Газпрома, Сибура, людей приходится завозить из западных регионов – на зарплаты «100 тысяч плюс», тогда как местные готовы на «50 тысяч плюс». То есть мобильность-то высокая, но нет ни инфраструктуры рынка труда, ни умения управлять потоками трудовой миграции. Та же самая картина в Центральном федеральном округе. В Калужской области на ее знаменитых заводах Фольксваген, Мицубиси и прочих работают приезжие из соседних регионов, а сами калужане по традиции ездят на работу в Москву.

Петербург тоже подпитывается миграционными потоками. В городе с населением в 5,5 миллиона человек официально работают 3,3 миллиона человек – это очень высокая цифра. При этом у нас по данным Петростата всего 3,1 млн человек в трудоспособном возрасте. Мы провели исследование и выяснили, что в реальности почти 1 миллион работающих – иногородние или иностранцы. Чуть меньше полумиллиона – жители Ленобласти, 300 тысяч – приезжие из других регионов, и только 250 тысяч – иностранцы. То есть, трудовая мобильность у нас местами даже излишне высокая, но при этом стихийная.

Не все професии имеют будущее

Третий пример: профориентация, подготовка кадров по рабочим профессиям. Тоже модная тема. Рабочих, действительно, не хватает, по нашим данным, самая востребованная в городе профессия – каменщик. Нужны также работники в метрополитен, водители общественного транспорта. Сегодня они востребованы, но что будет с этими профессиями через несколько лет? В Москве с будущего года целый ряд веток метрополитена будут обслуживать составы без машинистов. Во многих странах они давно уже работают. Российское правительство приняло целую программу развития беспилотного транспорта. И столь нужную профессию каменщика у меня язык не повернется назвать перспективной. Все меньше людей нужно будет в кадровых службах, в бухгалтериях – все это постепенно упрощается и уходит в технологические решения. Подготовим мы сейчас десятки тысяч людей по этим специальностям, а сколько их нужно реально и на какой срок? И на какие специальности придется их переучивать, чтобы через несколько лет ситуация не повторилась?

Ответов мы пока не знаем, потому и планируем обсудить эти темы на Международном форуме труда. Инициатива его проведения принадлежит губернатору Петербурга Георгию Полтавченко, мы получили поддержку председателя правительства России Дмитрия Медведева, вице-премьера Ольги Голодец, министра труда Максима Топилина. Соорганизатором и научным куратором форума будет Санкт-Петербургский государственный университет. Это первый форум такого уровня. Различных конференций по вопросам занятости, охране труда проходит много, но у них, как правило, философия отдела кадров, или, как кадровики и сейчас себя называют, эйчаров (сокращение от английского «человеческие ресурсы» — Ред.). В итоге обсуждают как грамотно принять, уволить, заплатить или не заплатить. Это очень важные темы. Они у нас тоже будут. Но чтобы увидеть рынок труда в целом, нужно объединение усилий бизнеса, науки и власти. И не только их, но и многих других лиц, которые принимают решения. Нужна большая аналитическая работа, исследования, междисциплинарный подход — это и будет задачей форума. Основная его тема в этом году: как мы перей-дем от рынка труда сегодняшнего к тому, который будет через 10 лет.

Трудовая активность близка к рекордной

Повторю еще раз: вопросов сейчас в десятки раз больше, чем ответов. Нужно ли повышать пенсионный возраст? С одной стороны – это снизит нагрузку на Пенсионный фонд, увеличит число работающих, вырастут доходы населения. С другой — замедлят движение все карьерные лифты, потому что люди за 60 занимают достаточно высокие позиции, и вряд ли будут добровольно их освобождать. В связи с высокими темпами автоматизации всех производств и высвобождением лишних рабочих рук у нас подскочит безработица. В советское время на Кировском заводе и его филиале в Тихвине работали в сумме около 80 тысяч человек, на «Ленинце» — 100 тысяч, на Ижорских заводах – 60. Сейчас на Кировском работает 5-6 тысяч человек и вряд ли они будут набирать больше. Нужны ли нам в таком случае рабочие руки пенсионеров? И не окажется ли объем пособий по безработице больше экономии пенсионных расходов?

Нужно иметь в виду, что у нас уровень экономической активности населения и так очень высокий – свыше 69 процентов от количества людей в трудоспособном возрасте. Не самый высокий в мире, в Швеции, Норвегии и Финляндии он достигает 75 процентов, но куда выше, чем в среднем по Западной Европе. А если легализуется весь микробизнес и самозанятые – это произойдет, если их освободят от всех налогов, что сейчас обсуждается, мы и скандинавов догоним. В то же время живут, пусть и не процветают страны с уровнем активности в 50 процентов – Греция, Португалия. Там не любят работать замужние женщины, молодые люди по много лет ходят студентах или стоят на учете как безработные, при этом не стремятся никуда устроиться. Это их дело, но общая тенденция такова, что сейчас все больше утрачивается связь между количеством рабочего времени и произведенным продуктом. Темы автоматизации, о которой я уже говорил, нарастают с каждым годом, это кардинально меняет весь рынок труда.

В России ситуация, конечно, отличается от Европы. У нас огромный Дальний Восток, где можно создать десятки миллионов привлекательных рабочих мест. И там есть интересные проекты, но нужны другие подходы. Чтобы люди приезжали туда не просто заработать деньги и вернуться в центральные области, а чтобы оставались и могли комфортно жить. В советское время в Заполярье, которое я хорошо знаю, привлекали в первую очередь деньгами. Женщина-дворник получал там 300 рублей, на эти деньги она могла и ребенка даже без мужа растить, и в отпусках хорошо отдыхать, и на кооператив на материке скопить. Но посмотришь на местное кладбище: половина умерших до пенсии не дожили. То есть деньги решают не все. На большей части Дальнего Востока климат вполне европейский, но все равно там нужны какие-то долгоиграющие идеи и смыслы. На форуме наши коллеги из тех регионов, надеюсь, поделятся своими предложениями.

Главная проблема

Нет единства мнений по вопросу, почему сокращается поток трудовых мигрантов из-за рубежа, и не приведет ли это к тому, что некому будет работать на стройках, подметать улицы. Наша служба провела исследования и выяснила, что дело не в зарплатах, они, несмотря на снижение их в пересчете на валюту, по-прежнему привлекательные. Но сейчас «входной билет» для мигранта – приехать и устроиться – 40 тысяч рублей: патент, страховые отчисления. Не каждый потянет. К тому же очень плотный контроль за приезжими из южных республик. Если украинцы легко его обходят – у них документы на улицах не проверяют, главное, не превышать срок трехмесячного пребывания в России, то у узбеков и таджиков ситуация другая. За два административных нарушения (к примеру, за нарушения правил дорожного движения) человек может быть внесен в стоп-лист на 5 лет. Это для трудовых мигрантов самое страшное. В этих списках уже сотни тысяч фамилий, даже на межгосударственном уровне звучат просьбы как-то все это смягчить… Но обилие недорогой рабочей силы в стране тоже может быть проблемой. Есть известная история про итальянскую керамическую плитку. Она популярна во всем мире, после войны, когда Европа стала восстанавливаться, спрос был вообще огромным. Заводы перешли на работу в три смены, но рабочие, пользуясь ситуацией, стали требовать слишком многого. В результате владельцам заводов оказалось выгодней установить автоматизированные линии. То же самое будет и у нас: если возникнет серьезный дефицит строителей или дворников, предприниматели вынуждены будут внедрять более современные технологии.

В чем, на мой взгляд, главная проблема нашего рынка труда? В отличие от финансового рынка, о котором все говорят, пишут, отслеживают его колебания, рынок труда серьезно не исследован. Многие управленцы в этой сфере воспринимают людей как некие объекты, которые можно программировать, управлять ими как машиной – и регулярно ошибаются. На самом деле человек ведет себя в соответствии со своей собственной программой. И когда мы обсуждаем повышение пособий по безработице, введение «налога на тунеядцев», пенсионный возраст, плюсы и минусы миграции, профориентацию, производительность труда и так далее, нужно понимать и прогнозировать все возможные последствия. Петербургский международный форум труда, который соберет вместе чиновников, руководителей вузов, техникумов, ученых, практиков, даст ответы хотя бы на ключевые вопросы. В перспективе он, возможно, станет таким же полезным и значимым, как Петербургский международный экономический форум.